«Бульвар красной птицы. Домик для чайных церемоний. Киото. 18 года, 11 месяца, 10 дня. Перед заходом солнца. Тебя жду я и много приятных сюрпризов. Твой старый друг Серж. PS. Билеты на Токио на твое имя заказаны и проплачены. С визой проблем не будет».
СТРАННОЕ СООБЩЕНИЕ
С Сержем я познакомился несколько лет назад, когда работал над одним телевизионным проектом Европейского Союза. Он был приятным малым: всегда активен, энергичен, слегка авантюрен. Одним словом настоящий Стрелец, к тому же Стрелец французского происхождения. Мы быстро подружились, может, потому что мне не хватало его бесбашности, а ему моей рассудительности. Меня раздражали его бесконечные романы, но тяга к приключениям в нем была сильней «женской слабости». Год назад его контракт на работу в Киеве закончился, и он уехал в Париж. И вот сейчас напомнил о себе таким странным посланием. На следующий день я позвонил в японское консульство, там уже ждали моего звонка. В авиаагенстве подтвердили, что я лечу в Токио через Амстердам. Так дольше чем через Москву, но приятней, надежней и безопасней. Ничего не оставалось, как собираться дорогу. Но сначала надо было расшифровать сообщение Сержа.
ЭПОХА ХЕЙВЕЙ
Ключ к разгадке содержался в слове «хейвей» (ничего общего с хайвей). В переводе с японского – мир и спокойствие. Это девиз нынешнего, уже 125 императора Восходящего Солнца. Акихито унаследовал трон хризантем в 1989 году. Кстати, за всю историю страной правила только одна династия. По традиции каждый император выбирает девиз для эпохи своего правления. Он должен быть уникальным, то есть не повторять девизы предшественников. И с минуты утверждения девиза в Японии начинается новая эпоха и новый отсчет времени. Год в японском традиционном календаре – это две цифры. Такой-то год правления такого-то императора или такой-то эпохи. Я быстро подсчитал – сейчас в Японии 18 год эпохи Хейвей, а далее все понятно. Итак, Серж меня ждал 10 ноября 2006 года в Киото. Бульвар Красной Птицы – обычное для японцев образное название улиц и площадей своих городов. Оставалось выяснить соответствующий иероглиф, но это уже было делом техники.
Боинг стремительно набирал высоту. На большом экране мелькали цифры скорости и высоты. Их сменяла карта полета. Маршрут показался странным, через Скандинавию и крайний Север России. 15 часов лету на белой птице, чтобы встретиться с красной. Забавно. Я погрузился в медитацию над купленной перед вылетом книгой о японском буддизме. Одно изречение согрело душу: «Если судьбой тебе уготовано счастье, есть ли смысл торопиться?» Интересно, какую судьбу уготовил мне Будда в одной из своих штаб-квартир в старинном городе Кетто, как называют Киото сами японцы. «Ке» в переводе –столица, отсюда и Токе, то есть Токио.
В ПОИСКАХ ТЭННО
Через 15 утомительных часов самолет начал снижаться. Под крылом виднелась мрачная гладь Тихого океана, а на горизонте уже вырисовывался заснеженный силуэт горы всех гор, единственной и неповторимой Фудзиями. В огромном токийском аэропорту Нарита меня ожидал посланник Сержа, молодой японец по имени Акира. С него и началась ломка моих стереотипный представлений о Японии. Оказалось, что это совсем не низкорослая нация. Акира был высоким, статным, накачанным – настоящий самурай. Не хватало только кимоно и меча. Мое физиогномическое изучение первого японца, встреченного на пути к Красной Птице, не смутило Акира.
- Ну, здравствуйте, Бикутору с Укураино, – прервал он на хорошем русском затянувшуюся паузу. – Так звучит ваше имя по-японски. У нас нет звука «в». Мне поручено вас встретить и сопровождать до вашего отправления в Киото. Сейчас мы поселимся в Амбасадоре, и через два часа едем на экскурсию по городу. В 18.00 у вас встреча в саду Кадзидо-сан. Он сам расскажет о себе, – Акира предварил мои расспросы.
Через час мы уже были в гостинице. Я долго разбирался с замысловатой техникой в ванной комнате.
- Япона-мать! Страна прогресса! – выругался я, запутавшись в куче кнопок на унитазе, который напоминал скорее космический корабль. В конце концов, мне все же удалось привести в порядок и себя и свои мысли. С «разобранными» мыслями в саду лучше не идти. Мы едем в направлении императорского дворца улицами суперсовременного мегаполиса. Город кажется невероятно большим. Делаем кратковременную остановку в Гинзе.
-Это самое дорогое место в мире, – поясняет Акира. – Квадратный метр земли стоит $160 тысяч. Вообще к земле у нас особое отношение, поскольку ее нам всегда хронически не хватало, сейсмозона не позволяла строить очень уж высотные здания. Кстати, на ближайшие 20 лет наши ученые с вероятностью в 100% процентов прогнозируют очень разрушительное землетрясение с большими жертвами. Оно может произойти как через 20 лет, так и завтра.
- Вы еще расскажите о цунами, которое накроет японские острова и они станут дном океана, – парировал я. – Украинского путешественника такими страшилками не напугаешь, вот если бы вы сказали, что в два раза подорожает японская электроника или что у вас вводят смертную казнь за употребление спиртного – тогда другое дело.
-Это невозможно, – усмехнулся Акира. – Японцы сами любят выпить. Поздним вечером в Токио поиск свободных мест в барах и ресторанчиках становиться проблемой. Все снимают стрессы после тяжелого рабочего дня. Работают много, по 12-15 часов в сутки. На предприятиях, в банках – жесткая дисциплина и иерархия, подчинение низшего чина высшему абсолютное. Шаг в лево – расстрел, так, кажется, говорят у вас? Так что непьющего японца встретить тяжело. Иногда набираются очень даже прилично. Кто сакэ, кто пивом, а кто местным виски. Кстати, советую попробовать, не хуже шотландского.
- Сегодня, похоже, мне это не грозит. Кто такой это Кадзидо-сан? И почему я должен с ним встречаться.
-Это просьба Сержа, а большего я сообщить не могу. Взгляд Акира слегка похолодел, и я сразу вспомнил другого Акира – Куросава и его фильм «Семь самураев». Мы подъезжали к огромной территории резиденции тэнно (императора). Попасть внутрь можно только дважды в год: на день рождения тэнно и второго января, когда ясновельможное семейство принимает поздравления с Новым годом. В эти дни император с детьми и внуками подходит к окну дворца (стекла пуленепробиваемые) и приветствует народ, который от лицезрения божественных особ получает такое же удовольствие как от любования цветущей сакурой или Фудзиямой.
-На торжественный прием к тэнно в залах бамбука, сосны или, на худой конец, сливы мы сегодня не попадем, – блеснул своими познаниями я и сразу же получил ответ воспитанного Акира.
-Зато мы попадаем на ужин в лучшем рыбном ресторане Токио неподалеку знаменитого и самого большого в мире рынка морепродуктов Цукидзи. Там на ваших глазах разделают двухметрового тунца или приготовят угря и осьминога. А пока нас ждет Хигаси-Геэн –Восточный сад императорского дворца. Вход туда с недавних пор свободен.
ВСЕ В САД
Еще раз кинув взгляд на очень скромное по нашим императорским, и просто по понятиям, жилище 125 тэнно Японии (кстати все императоры из одной династии), мы по изящному мостику преодолеваем ров с водой, в которой плавают снежные лебеди, и вскоре начинаем бороздить ниву. «Нива» – по-японски сад.
- Сейчас время моидзи – канадского клена, – реагирует на мой эстетический шок Акира. –Листья приобретают удивительный золотисто-красный оттенок. Моидзи мы называем маленькой осенью. И маленькая, и большая японская осень поражали одновременно строгостью и нежностью, буйством красок и их гармонией.
«Японский сад – это окно в иную реальность», – вспомнил я где-то прочитанную фразу. В этом окне на меня нашло полное сатори – просветление в дзен-буддизме. Я шел бесконечными дорожками из шуршащего светлого гравия мимо деревьев и кустарников причудливой формы, прудов с золотыми карпами, ассиметричных пагод, пушистых газонов, замшелых камней, разбросанных в каком-то странном порядке. На одном из них сидел величественный японский черный ворон, отличающийся от наших благородством и осанкой. Показалось, что он мне подморгнул. Навстречу семенили симпатичные улыбчивые японки в узких юбках и с зонтами от солнца. Какой-то самурай исполнял дивный танец вокруг сакуры.
- Он молится священному дереву, – остановил мое погружение в нирвану Акира. – Вы, наверное, знаете, что у нас год, в том числе и учебный, начинается с первого апреля, времени цветения сакуры. У нас это праздник ханами, то есть в дословном переводе «любование цветами». Тогда в том и других садах наблюдается настоящее паломничество. Мы садимся под сакурой, наливаем сакэ, и ждем, когда розовый лепесток вишни опуститься в фарфоровую чашку наполненную напитком. Это к удаче. Иногда ожидание длиться часами, иногда лепестки так и пролетают мимо.
-В ноябре с японской вишни облетают даже листья,
Так что ловить нечего …
В чашку моего сакэ.
Получилось почти хайку – японское трехстишие, – оценил я собственный экспромт и пообещал себе поработать над формой.
- Идемте покормим местных карпиков, я захватил их любимое лакомство – хлеб, – ко мне обращался на сносном русском какой-то незнакомый мужчина, как будто выросший из под земли. Ему было на вид лет 47-50, худощавый в черной рубашке и черном пиджаке. Колючий взгляд, будто бы просвечивающий тебя рентгеном.
-Это Кадзиро-сан, – представил мрачного незнакомца Акира.
-Приятно познакомиться, – я пожал руку и про себя подумал: главное, чтобы не пришлось кормить крокодилов … собственным мясом. Кадзиро-сан бросал с мостика кусочки хлеба в пруд, и на них слетались косяки карпов, которые буквально выпрыгивали из влаги.
-Это мой любимец, Ямагути, он самый шустрый, – представил мой знакомый золотого карпа.
- Почему именно Ямагути, – спросил я.
-Такое название носит наша семья, или, как у вас называют, клан. А карп – не только священная японская рыба, но и символ нашего клана. Удивительно мужественное водоплавающие, единственная рыба, которая плывет вверх против течения. Мы тоже шли всегда против течения, воевали с подонками и казнокрадами за великую Японию. Сегодня мы держим криминальный мир Токио, да и не только, в своем кулаке. Поэтому у нас самая безопасная страна в мире, никого не грабят, не убивают, не насилуют. В полицейских сводках по Токио за октябрь – 4 ограбления, 15 краж и 3 самоубийства и все.
-Вы хотите сказать, что вы якудза, – с опаской спросил я.
-Не бойтесь этого слова. В Японии оно очень уважительное, – ответил мафиози. – В отличии от США и Италии мы работаем открыто. На торжествах нашего клана министры и депутаты частые гости. Мы помогаем властям держать преступный мир в узде.
-А сами вы не преступный мир?
- Ну что вы… Разве сбор десятины с ресторанов и ночных клубов – это преступление? У них же рентабельность выше крыши и проверить все счета не сможет никакая налоговая. Мы помогаем обществу осуществить контроль и заодно обеспечиваем порядок в ночном Токио.
-Вы знаете я не большой специалист в криминальных вопросах. Я журналист других жанров и направлений. Объясните, зачем вы меня пригласили на встречу? – мне тяжело было скрыть легкое раздражение, даже под маской страха. А про себя подумал – черт бы побрал этого Сержа авантюры его до добра не доведут
-Нам как раз такой как вы специалист и нужен, – после паузы пояснил Кадзиро-сан.
-Мы хотим, чтобы вы написали для украинских изданий серию статей о Великой Японии и о позитивной роли якудзы в обществе. Уж слишком плохая слава о нас в Европе, а мы, между прочим, помогли украинцам пересесть на недорогие японские авто. Подержанные машины – один из наших бизнесов. Об этом вы тоже напишите в статьях. Все материалы мы дадим, расходы оплатим, гонорары вас очень порадуют. С ответом не спешите, встретимся через три часа в рыбном ресторане, Акира вас привезет. Он исчез так же стремительно, как и появился. Любование японским садом уже не приносило прежнего удовольствия, мешали навязчивые мысли о якудза. Вспомнилось знаменитое хайку Мацуо Басе:
В саду, где раскрылись ирисы
Беседовать со старым другом своим
Какая награда путнику…
-Хорош старый друг, – вслух сказал я. Вы говорите, Акира, вода и камень – два главных элемента японского сада. Минералка – инь, темное женское начало, и камень – янь, положительная твердая сила, мужское начало? Сегодня, похоже, побеждает вода…
Акира не ответил.
ПЯТЬ ЦВЕТОВ РЕРИ
Ровно в 8 вечера мы с Акира подъехали к кейтосуси – рыбному ресторану. Меня попросили снять обувь – это означало, что мы будем ужинать в традиционном японском зале.
Что ж, после известной позы в саду, теперь придется принять позу лотоса, – я начинал с иронией воспринимать все происходящее со мной. Мы присели возле низенького столика, возле которого была жаровня. Принесли сакэ, суси и сасими, вероятно для разогрева. Именно так – «суси», а не «суши» называется популярное у нас японское блюдо. Мне больше по душе сасими – тающие во рту ломтики сырой рыбы и морепродуктов. Рыба –это преимущественно филе тунца. Огромное туши тунца, как и другую морскую снедь, разделывали прямо перед нами, за стеклянной перегородкой. Подошел Кадзиро-сан, поклонился, легко уселся на колени, сам налил сакэ в какие-то странные деревянные рюмки-кадушки.
-Из сосны, – пояснил мафиози. –У вас часто думают, что это японская водка. На самом деле это рисовое вино. 16-19 градусов. Летом пьем охлажденным, зимой подогреваем до 36 градусов. Сакэ сортов больше чем у вас горилки, так кажется. Давайте за знакомство. Думаю, Япония вам понравиться, – и он отрешенно пригубил сакэ. Потом ловко погрузил палочками ломтик тунца в сею (соевый соус), и почти бросил в рот. – Ослепительно вкусно. Знаете, почему японцы преимущественно худые? Они не едят высококалорийной пищи, до недавнего времени вообще не знали, что такое мясо. Рис с рыбой и сейчас составляют наши основные блюда. Рис до ХХ века был пищей богатых, предметом роскоши, а крестьяне ели ячмень либо гречку. Еще один важный момент – у нас долгое время было двухразовое питание, плюс вегетарианство дзен-буддистов.
-Да, я читал о пяти цветах вашего питания.
-Пять цветов рери и шесть вкусов. Рери – это кухня, система питания, как хотите. Отгадайте, какие пять цветов.
-Вероятно, зеленый, красный и белый, – сосчитал я до трех.
-Правильно, а еще желтый и темно-пурпурный. А шесть вкусов – это горький, кислый, сладкий, острый, соленый, деликатный. Этих правил мы придерживаемся и сейчас.
На жаровне перед нами повар как факир обжаривал большие ломтики красной рыбы. Он их подбрасывал, ловил, пускал почти что из ноздрей языки пламени.
- Приготовление пищи – это тоже искусство, – комментировал Кадзиро-сан, как чайная церемония, икебана… Но перед жареной рыбой предлагаю отведать суп о-набэ. Это крабы, ракушки, угорь, лосось в одном котелке.
-О-набэ потрясающ! – не удержался я от оценки. Мафиози комплимент понравился, как будто бы он сам готовил традиционный японский суп.
-Думаю, это лучше чем нанбан-рери, – с ухмылкой спросил он и сам ответил. – Нанбан-рери, – так японцы называют европейскую еду. Если переводить дословно – кухня европейских варваров.
- Вы подумали над моим предложением? – он резко перешел к делу. Не бойтесь, вы можете отказаться, и никто не будет отсекать вам мизинец.
Кадзиро-сан засмеялся, а я вспомнил об этой варварской традиции якудза. В этот момент повар отсекал щупальца осьминога. Звук был характерный. По хребту (не осьминога) пробежал холодок.
-Вряд ли я смогу вам помочь, – после паузы я вынес свой вердикт. Или себе вердикт?
- Не спешите. Завтра я вам пришлю свои финансовые предложения, – жестко отреагировал Кадзиро. Я извинился и удалился в туалет. Когда вернулся, мафиози уже не было. В миске с рисом торчали палочки.
- Воткнуть палочки в рис – плохой знак, – голос Акира слегка дрогнул. – Завтра у вас в 12.00 поезд на Киото. Я заеду в одиннадцать. Не опаздывайте.
ВОТ ПУЛЯ ПРОЛЕТЕЛА И АГА…
Без десяти двенадцать я попрощался с Акира, сел в поезд будущего, как часто называют синконсен (японскую электричку). И на скорости 350 километров в час рванул в мистическую и патриархальную, древнюю столицу Восходящего Солнца Киото. Слегка покачивало и временами закладывало уши. Я понял, почему американцы переводят слово «синконсен» как пуля, хотя дословно это «новая линия». Уже через два часа меня ждали буддистские и синтоистские храмы, погоды из чистого золота, чайные церемонии и гейши. Если, конечно, не опередит пуля, уже не на магнитных подушках, а свинцовая. Когда я сел в вагон, Акира положил мне в карман записку от мафиози. Я решил не спешить с прочтением. Купил у стюардессы, или синконсессы, маленькую бутылочку японского виски Сантори и, медленно поглощая, ушел в сатори от Сантори.
Продолжение Камикадзе над Киото
Автор Виктор Варницкий
